Читать статью "Памяти Юрия Алексеевича Рыжова"
понедельник, 31 июля 2017 г.
понедельник, 24 июля 2017 г.
Мы, они и скрепы
«Между нашим миром и миром фанатиков и дикарей есть одна принципиальная разница: у них «Шарли» быть не может. А у нас есть»
«Что скрепляет нацию лучше всего? Лучше всего нацию скрепляет злоба»
(А.Г.Невзоров)
ЧИТАТЬ СТАТЬЮ "МЫ, ОНИ И СКРЕПЫ"
«Что скрепляет нацию лучше всего? Лучше всего нацию скрепляет злоба»
(А.Г.Невзоров)
ЧИТАТЬ СТАТЬЮ "МЫ, ОНИ И СКРЕПЫ"
среда, 12 июля 2017 г.
Из совка в свободные девяностые и обратно. Часть 3
ЧАСТЬ 3
Конечно, нужны были деньги. Ну, так
работал, где и как написал. До начала нулевых практически без выходных. И
нисколечки от этого не плющило, ибо видел в том смысл. Работа не ради
строительства мифического коммунизма, а токмо ради доставить удовольствие своим
близким и себе, разумеется. И это было причиной позитивного настроения. Наличие
смысла в жизни и работе. Ибо к концу восьмидесятых в совке бессмысленность
существования угнетала очень. Ради того, писал, и в спорт вернулся. Чтоб не
запить от тоски.
«Мой
милёнок от тоски
Пробил ##ем три доски.
Это крепнет год от года
Мощь советского народа».
Подробнее «История СССР в устном народном творчестве».
* * *
Но всё же
больше в девяностые доставляли не возникшие возможности удовлетворения
материальных потребностей, а воздух свободы.
«…воздух
свободы #опу защекотал? Я, ####ь, расщекочу…» ©, гуглите словосочетание «прос#али все полимеры», потрясающий
монолог топ-манагера Северстали…
Строки
Газманова: «Я сегодня не такой, как
вчера. Я голодный, но весёлый и злой…». Чтобы сильно голодал, не скажу,
мало того, даже мои и жены родители пенсионеры, насколько помню, не голодали. А
вот ощущение веселья и хорошей спортивной злости, драйва так называемого,
помню. Заработать денег, чтобы купить что-то нужное себе и своим близким. Без
понуканий начальства и разборок в партбюро.
Информационная свобода. Запретов практически никаких. Поскольку я имел
отношение к рекламе и часто размещал объявления и блочную рекламу в популярной
тогда в Питере газете «Реклама- Шанс», процитирую объявление из неё: «Все виды секса кроме анала»…
А какие
рекламные слоганы: «Сосу за копейки»
(реклама пылесоса), «Журнал, издатый для
мужчин», «Живи охрустенно» (не то
чипсы, не то сухарики)…
А сколько
сразу появилось фильмов, в первую очередь американских. Начиная с «Крепкого
орешка» с Брюсом Уиллисом. Когда во второй половине девяностых Кэмерон снял
«Титаник» с юным Ди Каприо, фольклор откликнулся анекдотом: «Надо было брать на главную роль Уиллиса. Он
бы всех спас».
И уже в
середине девяностых, в условиях низких цен на нефть, дефицита бюджета,
появление доставляющих российских фильмов. «Особенности национальной охоты»,
например, сериала «Улицы разбитых фонарей», особенно первых его серий, снятых
по произведениям экс-начальника убойного отдела Андрея Кивинова.
Эти
кивиновские менты сразу полюбились потому, что были настоящими, не
соцреалистичными советскими милиционерами, которые и не пили, и половой жизнью
не жили. Эти же пили на работе водку, трахали в кабинетах свидетельниц, но дело
делали. Кстати, открывая бутылку пива пээмом, показывали зрителю этикетку. Это
об источниках финансирования. Product placement…
Наряду с
реалистичным Кивиновым, также рассчитанными на массовый вкус детективами типа Доценко, была и Александра Маринина (эта даже не майор, как Кивинов, целый
полковник) с её интеллектуалкой Настей Каменской…
А сколько
книг появилось в девяностые. Книжные развалы на каждом углу, в переходах метро.
Сколько всего читабельного. После совкового-то дефицита, когда, чтобы
прочесть «Трёх мушкетёров» надо было сдать 20 кг макулатуры, получить талон, а
потом ждать, когда книгу в магазин завезут.
Читали мы в
СССР и западные детективы (Кристи, Сименон…), и западную фантастику (Бредбери,
Хайнлайн…). Но очень мало. Купить в магазине было абсолютно нереально, в
библиотеках по записи на несколько месяцев вперёд. Я, кстати, многое возил из
Венгрии и Чехословакии, в соцстранах были магазины советской книги, где наш
дефицит продавался относительно свободно. Но и там была продажа из-под
прилавка. Двухтомник энциклопедии «Мифы народов мира» в Пльзне так и купил по
дружбе с продавщицами.
А тут вдруг
сразу Чейз, Ле Карре, Гарднер, Шелдон… Фармер, Силверберг, уж не буду за
Толкина… Жанра фэнтэзи в СССР, можно сказать, мы и не знали. И ведь тут же
появились свои фантасты, Дяченко, Лукьяненко, Перумов…
Каким
интересным и, главное, разнообразным в девяностые был телевизор. Вкусы у людей
разные, но доставляли и «Маски шоу», и «Джентльмен шоу», и «Намедни», «Итого»,
«Пресс клуб», «Про это», «Куклы»…
Последняя из упомянутых передач показывала забавного «дедушку», говорившего: «Ну-у-у, бли-и-ин, понима-а-аш…», и никто передачу эту не запрещал.
Мало того, когда ретивые помощники из гэбистов хотели закрыть, дедушка грохнул
кулаком по столу и запретил закрывать.
Ибо в
демократическом обществе нельзя, западлО, смеяться над слабым, над бедным, а
вот над властью можно и нужно. Даже обязательно нужно. В других странах тоже
были аналогичные смешные куклы Тэтчер, Рейгана и прочих.
А это
карикатура на Оланда в Шарли Эбдо не так давно. И никто журнал не закрыл, и
налоговая с пожарными проверять не пришли… Возможна такая карикатура на Путина?
То-то и оно. Потому у них ВВП на душу населения и выше, чем в России в пять
раз…
У нас же в
начале нулевых мелькнувший несколько раз в «Куклах» крошка Цахес передачу
мгновенно прикрыл…
Не могу не
вспомнить передачу МузТВ, shit-парад в
оной с ведущими Мишей Рольником и Асей Калясиной. Саму-то музыку слушал мало, а
вот этих ведущих с огромным удовольствием.
А песни…
Разве в путинской России есть такие жизнеутверждающие песни, как:
«Ты отказала мне два раза,
Не хочу,
сказала ты,
Вот такая вот
зараза…»
Или
«Ты мне прямо скажи,
Чо те надо,
чо те надо,
Может дам,
может дам…»
А то:
* * *
В
девяностые закрывались не производящие полезного продукта фаллометрические
предприятия, зато открывалось великое множество новых, полезных. В 1990 году в
Ленинграде колбасу делали два мясокомбината, в девяносто восьмом в
Санкт-Петербурге около двухсот. Это я, как человек, занимавшийся почтовой
рекламой, говорю, у меня адресные базы всех предприятий были.
Экономика
отворачивалась от производства товаров для убийства и поворачивалась к товарам
для жизни. Начинала производить то, что можно продать. Уже в нулевые, но на
основе тех реформ, что были проведены в девяностые, в Россию пошли иностранные
инвестиции. Только в Питере и окрестностях пять сборочных автозаводов: Форд, Тойота,
Дженерал моторс, Хёндай, Ниссан. Помимо них заводы бытовой техники Электролюкс,
Сименс, Хьюлетт Паккард. И так по всей
России.
В
девяностые предпринимателями становились «люди с улицы», не занимавшиеся ни с
кем в секции дзюдо и не служившие в КГБ. И «товарищи майоры», курирующие
территорию, не приходили к ним и не требовали мзду. Да, таковую требовали
бандиты, коих было немало. Но. Те бандиты не носили погоны, и их пахан сидел на
соседней улице, а не в Кремле…
Бандит без
погонов, конечно, опасен, но в стопиццот раз менее того, что в погонах.
И ещё.
Среди моих клиентов были и инженерные фирмы, инновационные, начинавшие выпуск
изделий на основе своих разработок и изобретений. Не эппл с гуглом, конечно, но
всё-таки. Кстати, их даже бандиты не трогали. То есть, были в девяностые и начале
нулевых свои стартапы. У «людей с улицы». Да тот же Павел Дуров, 2006-й год это
всё ещё излёт девяностых, гайки уже закручивали, но какая-то свобода оставалась. А
потом «отжали», он уехал…
* * *
И мне скажут про зиму девяносто второго и, что сколько-то людей умерло от голода.
Причём в Москве, как написали Лужков и Попов по смерти Гайдара.
Первое. А
сколько бы умерло, не будь либерализации? Я, здоровый тридцатисемилетний мужик,
получавший фантики с «куличом» реально не знал, где в декабре девяносто первого
купить на них еду. А в январе девяносто второго проблем уже не было.
Второе. Мои
и жены родители были пенсионерами. Примерно, как нам сейчас им было. Ну, вот не умирали они с голоду. Кстати, в
Орёл за едой в декабре 91-го я с отцом ездил, а в 92-м они уже как-то обходились.
Хотя на лето он в Орловскую и уезжал, с сестрой с огорода кормился.
И сюжеты в телевизоре
из девяностых. Супруга прокомментировала тётку, рассказывавшую, что детей нечем
кормить: «Ты бы серьги золотые-то сняла
бы…». Ещё. Толпа тёток из московского Метростроя в дублёнках, пусть даже
турецкого производства, рассказывает, что у них нет денег жетон на метро купить
до работы доехать. А ты, блин, дублёнку продай, купи билет в Стамбул, привези
оттуда пять или десять таких дублёнок и здесь продай. У моей жены дублёнка в
конце девяностых появилась, но компьютер мы купили в девяносто четвёртом.
Потому как средство производства.
И не
понимал тогда базара насчёт того, что зарплату месяцами не платят. Мне не
платили в «Коралле»- уволился. Задерживали в «Венце»- писал заявление (несколько
раз) и уходил, бухгалтер с конвертом бежала за мной по коридору…
Ладно, я
житель мегаполиса, мне разговоры насчёт отсутствия работы непонятны потому, что
её вокруг в девяностые было хоть #опой ешь. В глубинке, говорят, хуже. Но. В
2003-м отделывали сыну купленную квартиру, обои клеили две тётки молдаванки.
Два дня работы- шесть тысяч рублей. Для того года и месячная зарплата такая
неплохой была бы. И чо? У нас только молдаванки обои клеить умеют, а тётки из
российской глубинки нет?
А сейчас.
Мне вот говорили таджики и узбеки на маршрутных автобусах в Питере тыщ по
шестьдесят зарабатывают. А местные-то где? Или шестьдесят тыров уже мало?..
* * *
И не могу
не коснуться некогда любимого мною напитка. Пива. Нравилось даже то мерзкое
пойло, которое называлось пивом в СССР. Я употребил это слово, потому как имел
возможность сравнить. В восемьдесят четвёртом в Венгрии после тридцатикилометровой
пробежки в воскресенье выпивал в придорожном кафе бутылку «Туборга» датского
производства.
Пить больше
жаба душила, в СССР кружка (разбавленного) в ларьке стоила 22 копейки, бутылка «Жигулёвского»
до повышения цен на тару- 37 копеек. «Туборг» по курсу выходил 2р. 50к.,
суточные у меня были 17 рублей, так ведь столько всего в этой Венгрии было, что
в совке и присниться не могло…
Потом стал
летать в Пльзень, там «Праздрой» хлестал уже литрами, а по возвращении к
местному пиву и не притрагивался. Почувствовал разницу.
А в
девяностые… Вот было пивное раздолье. Как-то раз в торговой зоне около метро «Василеостровская»
за раз около 60 сортов пива насчитал от разных пивзаводов. Доставляло…
Потом по
причине ежедневности употребления радости уже не испытывал, о чём писал в
статье «Капитализм лишил меня скупых телеграмм радости».
После поездок в Болгарию пристрастился к красному сухому вину, которое в совке
считалось мерзопакостным напитком. Во-первых, не знаю, чего тогда продавалось,
в Турции и Египте оно тоже не очень вкусное. Во-вторых, его не из горла в
подворотне пить надо.
Да, ну и.
Благодаря изобилию пива, набрал вес 112кг, а потом взял, да и скинул обратно
до восьмидесяти.
* * *
Ну, а потом…
И
начиналось не так уж плохо, с намеченного в девяностые пути не уходили, навели
порядок в налогообложении, попёрли вверх цены на нефть, жизнь становилась всё
веселее и веселее. А потом проявились пацанские комплексы из подворотни с наложившимся
на них гэбэшным отпечатком. Страна покатилась назад, только вместо
марксизма-ленинизма теперь духовные скрепы, а так хрен редьки не слаще.
В экономике
полная задница, частной собственности почти не осталось, та, что номинально
таковой ещё считается является ею, покуда кому-нибудь из «ближнего круга» не
хочется сделать своей. Внизу ещё работает малый и средний бизнес, стартовавший
в девяностые и начале нулевых, но стремления молодёжи заниматься бизнесом, как
это было четверть века назад, уже нет.
Получившие
образование, те, кто порядочнее, стремятся свалить, «морально гибкие» идут на
госслужбу- воровать, брать взятки. Так устроена система вертикали власти,
создававшаяся с начала нулевых.
Кстати,
многие малые бизнесы, созданные в девяностые, в нулевые были уничтожены. Чтобы
не быть голословным, рынок мелкой торговли (ларьки, рынки) в Питере
был убит не экономически, а совершенно административно. Взяли и разом закрыли
все ларьки. Тогда это мероприятие лишило работы единовременно около сорока
тысяч человек.
Ещё раз-
экономических предпосылок к тому не было, у ларёчников была своя ниша, которой
теперь не стало. Чтобы купить одну бутылочку воды, шоколадку и т.п. я
теперь вынужден тратить время на заход в супермаркет, раньше такая покупка
отнимала несколько секунд.
В начале
нулевых на рынке маршрутного такси в Санкт-Петербурге работало около 100
предприятий и индивидуальных предпринимателей. Мне, как пассажиру, это было
очень удобно. Административно их число сократили до трёх.
Из совка в свободные девяностые и обратно. Часть 2
ЧАСТЬ 2
Чего и как
было в начале девяностых опять же по приведённым выше ссылочкам. Альтернативой гайдаровской либерализации цен был массовый голод и гражданская война, про которую голосом Шевчука кричал
каждый включенный в розетку утюг…
* * *
Что #опа назревает
я понял примерно в восемьдесят девятом, те, кто поумнее, раньше. Ибо я зелёные
американские бумажки стал покупать по 20 в девяностом, а умные люди, когда ещё
они были по 4. В Интернете вообще, а в Макспарке в частности, огромное число
людей рассказывают, что доллар стоил 60 копеек. Правда, не уточняют, где они
его по этой цене покупали.
* * *
В конце
восьмидесятых меня уговорили стать начальником сектора конструкторского бюро.
Вернее, сторговались. Я им уже несколько лет говорил: «Вы мне квартиру, я вам начальником». Квартиру в восемьдесят девятом
дали, я сразу стал начальником.
Это фото от
июня 1990 года из той же заводской многотиражки по случаю всё того же Дня изобретателя и рационализатора. Вдобавок к фотке я наговорил кучу разной антисоветчины, газетка, охренев от
собственной смелости, это напечатала. Время такое было… Glasnost…
Несколько
дней спустя я вышел из КПСС. Не один я в те июльские дни девяностого, процентов
10-15 по стране.
Картина
маслом «Токарь Иванов кладёт болт на устав КПСС».
В октябре
уволился с завода. Ловить было нечего, загранкомандировки накрылись. «Братские»
социалистические страны послали нас подальше, устроив «бархатные революции», а
в капиталистические (реально могла светить только Финляндия) меня бы не пустили
по причине невысокой благонадёжности…
* * *
О том, что самыми страшными в девяностые
были последние месяцы девяносто первого до гайдаровской либерализации цен, я писал не раз. В магазинах товаров никаких, даже по талонам, на
рынке цены безумно высоки…
* * *
Просвет появился в январе девяносто
второго, когда либерализация состоялась, товары появились в магазинах по
ценам, пусть и в несколько раз выше прежних государственных, но ниже тех, что были на "колхозных" рынках.
С января по июнь доллар упал со 120 до 80, килограмм мяса на рынке с 70 до 50. И об этом писал…
По крайней мере, стало ясно что делать.
Зарабатывать. Косить бабло. Главная функция семейного мужчины в любой
экономике- что социалистической, что рыночной, обеспечивать семью. Только в
социалистической таковое обеспечение сводится к отовариванию получаемых за
якобы работу фантиков (якобы денег).
Этим я занимался в загранкомандировках, а
также командировках по стране. В других городах СССР можно было купить многое,
чего не было в Ленинграде. Меня не удивляют рассказы жителей какого-нибудь
Солнечно#уйска, что у них свободно продавались гондоны. Просто годовой выпуск
Баковского завода РТИ случайно могли завезти именно в этот город. Как в Ашхабад
лыжи, а в Анадырь пляжные принадлежности. Плановая экономика, блин…
В
девяносто втором социальная роль мужчины изменилась, теперь в дом надо было
приносить не сами товары, а деньги, в которые в одночасье превратились бывшие
фантики. Ибо деньги- это то, на что можно свободно купить. Если в восьмидесятые
из командировок я возил супруге косметику, колготки, бюстгальтеры,
трусы, блузки, юбки, то в девяностые полностью от этого отстранился. Она берёт в
«тумбочке» деньги, идёт и покупает, что ей надо.
* * *
Итак, чем
же я занимался в девяностые, уволившись с должности начальника сектора в
конструкторском бюро.
Выполнять
частным образом заказы на конструкторские разработки, оформлять за деньги
заявки на изобретения и промышленные образцы начал ещё в восемьдесят седьмом
через центр НТТМ «Астрон»,
позже превратившийся в «Астробанк» с офисом на Невском
проспекте и обанкротившийся в дефолт девяносто восьмого.
В
девяностые это занятие продолжал. Конструкторские разработки, например,
выполнял для железнодорожников, заявки оформлял «корабелке». Года, кажется, до
девяносто шестого.
С осени
девяностого работал в научно-техническом кооперативе «Коралл» по трудовой
книжке типа главным конструктором. Только вскоре выяснилось, что
научно-технические разработки нах никому не нужны, а нужны простые товары.
Например,
вот такие баки из нержавейки, благо председатель кооператива, бывший директор
производства с завода, успешно 3,14##ил отходы миллиметрового нержавеющего
листа с бывшего родного завода. Иначе бы он ушёл в шихту. Из отходов лепили
баки и подобную хрень, которую до начала девяносто второго года обменивали в
совхозах и птицефабриках Ленинградской области на мясо и яйца.
Когда в
январе девяносто второго фантики превратились в деньги, я занялся рекламой и
продажей изделий из нержавейки родного кооператива, а, поскольку не всякие заказы
он мог выполнить, стал размещать оные ещё и на других предприятиях, в
частности, Ленпродмаше, Вагоностроительном заводе, НИИ Телевидения и других.
Причём не только на ёмкости из нержавейки, а и на более сложную продукцию. С
заказов имел свой процент.
Кроме того
спекулировал чем придётся. Ну, теми же баками, а также нержавеющими кухонными
мойками. Купив в декабре 91-го в Орле (куда ездил из Ленинграда за едой) партию аудиокассет по 25 рублей, сдавал их в ларьки и комиссионки С.-Петербурга
по 50- 60. Уходили влёт.
В девяносто
втором получил за оформление заявки на изобретение не деньги, а партию
шоколадок из Румынии (охренеть!!!) распродавал эти шоколадки.
Случайно
увидев в магазине Новгорода, ещё не успевшего спустя полтысячелетия вернуть
себе звание Великого, лежавшие там с советских времён решётки на фары для
«восьмёрок» и «девяток» производства питерского завода «Электроаппарат» (вот она какая плановая экономика)
по 10 рублей за штуку, стал возвращать их обратно в Питер и продавать через
начавшие массово плодиться магазины автозапчастей по сотне…
Заключив
договор с фирмой из Воронежа, продавал от её лица технологию производства
столешниц с полимербетонным покрытием.
Примерно
таких. «Под малахит».
К лету
девяносто второго кооператив «Коралл» загнулся, но я, успел обратить на себя
внимание деятельностью на рекламном рынке, то есть рассылкой рекламных
предложений по почте, а также размещением объявлений в газете «Реклама- Шанс»,
и меня пригласили заниматься рекламой в АО «Венец». Который торговал
автозапчастями, изготавливал мебель и деревянные дома. «Венцу» я до того впарил
партию баков и упомянутую технологию.
Кроме того
я работал в фирме, созданной моим бывшим коллегой по КБ- МП «Текарт». Вместе с
коллегой продавали рабочую одежду предприятиям региона. Просто надыбали место,
где её можно купить подешевле, потом перепродавали.
Где-то с
лета 93-го я стал и через «Текарт» и от себя лично (ПБОЮЛом зарегистрировался в
94-м) продавать услуги почтовой рекламы. То есть, предлагая услуги по разработке и рассылке рекламных предложений фирм по собственной адресной базе. Прозанимался этим почти двадцать лет, число фирм- клиентов многие
сотни, среди них ныне крупные и известные.
Эту фирму,
например, с фирменным знаком «кабанчик на колёсиках» начинал раскручивать в
94-м. Сегодня их магазины автозапчастей повсеместно в Питере, Ленинградской и
близлежащих областях.
Как-то мне
получатели письма из Североморска вот такую благодарность прислали. Эта в/ч
госпиталь Северного флота…
Почтовой
рекламой я прозанимался аж до 2013 года, то есть самая продолжительная
деятельность в моей жизни. И упомяну, что кроме прочего в девяносто
втором довелось поработать и грузчиком, и ночным сторожем…
И всеми
этими видами деятельности в начале девяностых я занимался одновременно…
* * *
О доходах. В
1984, будучи ведущим конструктором, получал зарплату 300 рублей, доллар на
«галёре» Гостиного Двора в Ленинграде стоил 3 рубля, следовательно, моя
зарплата составляла 100 долларов. Допускаю, мне напишут, в каком-нибудь
Усть-Перепесдюйске на рынке баба Дуся продавала доллар по 60 копеек. Может
быть. Но в Ленинграде и Москве по 3 рубля.
В
девяностом с «халтурами» зарабатывал «штуку», но доллар стоил уже 20 рублей,
тогда я его и начал покупать, имея ввиду сохранение сбережений. То есть в
девяностом было 50 долларов в месяц, примерно также в 91-м- 92-м. Потом так всё
менялось, сколько выходило в месяц не припомнить, только стодолларовые бумажки
дома уже хранились.
В
девяносто восьмом перед дефолтом зарабатывал около 500 долларов в месяц, в
августе обвал, несколько месяцев вообще без доходов, потом нефть пошла вверх,
резко возрос спрос на рекламные услуги, в нулевом выходило около 1000 долларов,
а дальше больше. До 2008-го года…
То есть. В
девяносто восьмом долларов я зарабатывал в 5 раз больше, чем в восемьдесят
четвёртом, в нулевом в десять…
* * *
Не
отрицаю, начало девяностых было трудным. Причём, повторюсь, самым трудным
конец 91-го перед либерализацией цен.
Беспросветно. Товаров никаких, включая еду, и взять негде. В январе 92-го
забрезжило: товары появились, не хватало денег. Ну, так я и занимался
одновременно множеством дел и работал в нескольких местах, чтобы их добыть.
В
девяностые появилось многое, что в совке и не снилось. Особенно этому новому
радовались дети, у меня их двое, а меня радовало, что я могу им эту радость
доставить.
Ещё в
восемьдесят восьмом с сыном посещал американскую выставку в ЛенЭкспо, в
девяносто первом там же с дочерью выставку западных игрушек. Ну, совсем не
таких, как в совке. Гораздо более доставляющих. А чуть позже то, что мы видели
на этих выставках, туда мы ходили просто посмотреть, стало появляться и у нас.
Те же куклы Барби хотя бы. А первый компьютер «ZX-Spectrum» в
качестве игрушки для детей купил в девяностом. Собранный умельцем из привезённых
«челноками» запчастей. Первый 486-й вместе с монитором и принтером ценой более
1000 долларов в девяносто четвёртом. Подробнее «Инопланетяне уже здесь».
Годом позже телевизор и видеомагнитофон LG ещё формата VHS, в
двухтысячном компьютер новее, также ещё телевизор и DVD проигрыватель. И т.д.
Не стоит говорить, что ассортимент
питания в девяностые стал намного шире. Хотя тогда ещё не было супермаркетов,
большей частью отоваривались на рынках, цены там были ниже, чем в магазинах.
Такое вот свойство рыночной экономики. Если в СССР рынок был местом, где
продукты можно было купить свободно, но по цене существенно выше, чем в магазине,
то в свободной экономике стало наоборот.
Не стоит и говорить, что именно в
девяностые «мы стали более лучше
одеваться» ©, хотя, конечно, это были товары китайского и турецкого
производства. Но теперь для того, чтобы купить себе обновку, не надо было
ждать, пошлют или не пошлют тебя в загранкомандировку. Шёл в магазин или на тот же рынок и покупал.
Во второй девяностых начали осваивать
заграничные курорты. Начав с Болгарии- Албена, Слнчев Бряг. Сперва
останавливались в двухзвёздных отелях, но ничего близкого по уровню сервиса в моей сорокалетней жизни в совке не было. Это уже в середине нулевых, когда
цены на нефть выросли, появился снобизм, мол, чтоб не ниже четырёх звёзд…
После дефолта попёрли вверх и цены на
нефть, и экономика, вырос спрос на рекламные услуги. Что никак не связано с заменой персонажа в Кремле,
а всего лишь с нефтяными ценами, наложившимися на проведённые в девяностые
реформами. В 2001 году купили двадцатичетырёхлетнему сыну двухкомнатную
квартиру…
Подписаться на:
Сообщения (Atom)