Продолжение темы:
«Как государства богатеют», «Как государства богатеют-2», «Как государства богатеют-3», «Как государства богатеют- 4», «Как государства богатеют- 5», «Сцилла с Харибдой и богатство государств».
Краткий обзор теорий богатения народов, исключая глупости приобретения богатств путём грабежа (Монголия с Испанией вам в помощь) и климатической теории. Я их в предыдущих статьях касался.
В 2025 году нобелевскую премию дали за исследования по той же теме, в том числе ранее упоминавшемуся мной Джоэлю Мокиру.
Макса Вебера, про которого написано много, касаться не буду. Также Вернера Зомбарта, про которого недавно писал.
Американский эволюционный биолог Джаред Даймонд в 1998 году получил Пулитцеровскую премию за книгу «Ружья, микробы и сталь: судьбы человеческих обществ». Сразу оговорюсь, он отрицает теорию авторов, которых упомяну после него, будто разница в развитии народов вызвана генетическим или интеллектуальным превосходством одних над другими.
По мнению Даймонда, разрыв в могуществе между человеческими обществами в обусловлен факторами, сводящимися к разнице природного окружения, которые при этом усиливаются положительной обратной связью. Евразийские цивилизации, к которым автор относит и Северную Африку, оказались успешными в силу значительной протяжённости материка по параллели (горизонтали), в результате чего между народами, живущими в одном климатическом поясе происходил обмен различными полезными ништяками.
Земледелие зародилось в Плодородном полумесяце Ближнего Востока около 10 000 лет назад, примерно там же примерно 5000 лет спустя придумали колесо. Примерно тогда же где-то в диапазоне от Казахстана до Северного Причерноморья одомашнили лошадь, и вскоре соединили одно с другим, получив возможность перемещение грузов. Корову одомашнили где-то в районе современной Турции где-то одновременно с переходом к земледелию. Понятно, что всё это плюс- минус.
Всё это близко друг к другу, видимо, климатические условия способствовали. И отсюда по параллелям все эти достижения цивилизации расползлись на запад в Европу и Северную Африку и на восток к Тихому океану в Китай. Каждая цивилизация добавляла какие-то свои улучшения, на Северном Кавказе пять- шесть тысяч лет назад научились получать бронзу, всё это также расползалось по широте. Благодаря обмену изобретениями, человечество в Евразии быстро развивалось.
В вытянутых не по широте, а долготе Америке и Африке дело обстояло иначе. Ацтекам было известно колесо, но использовалось на уровне детских игрушек. У них не было животного, к которому оное можно было «привинтить». У инков в Перу были ламы, но они не знали колеса, привинчивать было нечего. Возможно, спустя века, инки с ацтеками, ламы с колесом скрестились бы, но не успели.
Примерно такая теория, подробней не буду.
Другая теория изложена в книге Ричарда Линна и Тату Ванханена «Коэффициент интеллекта и богатство народов». В общем-то, всё ясно из названия. Чем умнее, тем богаче. Оно, конечно, отдаёт расизмом, но...
В статье «Спортивная статистика и различия между людьми» писал, что в беге на короткие доминируют выходцы из Западной Африки, на длинные- из Восточной. Генетические различия между ними очевидны. Первые мускулистые, вторые худые, но с прекрасно развитой сердечно-сосудистой системой. А вот в шахматном топе-100 ни одного темнокожего (не считая индийцев)...
Ричард Линн до упомянутой книги опубликовал «Расовые различия в интеллекте. Эволюционный анализ», где сформулировал, что люди отличаются интеллектом не только в силу среды, воспитания, образования, но и вследствие различий в генотипе. Он также попытался объяснить, почему.
Жители Европы и Восточной Азии оказались умнее, потому что им довелось жить в условиях ледникового периода. Глупые погибали, оставшиеся учились строить жильё, добывать огонь, поддерживать его, охотиться на крупного зверя, хранить пищу, изготавливать одежду, орудия для охоты... Мозг развивался. «Теорию холодных зим поддерживает корреляция на уровне 0,62 между средним объёмом черепа и расстоянием проживания от экватора, полученная на материале 20.000 черепов (Beals, Smith, Dodd, 1984)» (С)
Американская экономистка Дейдра Маккслоски объясняет рост благосостояния людей за два столетия 19 и 20 веков с 3 до 100 сопоставимых долларов в день на душу населения бурным ростом инноваций, обусловленных либеральной (адамосмитовской) экономикой, стартовавших в Англии и Шотландии, постепенно распространившихся по Европе и США.
Промышленная революция началась с паровой машины Уатта и Болтона, ткацких станков Аркрайта. Не только разумеется. Чтобы изготовить те же паровые машины, потребовались новые технологии выплавки стали, металлорежущие станки. Благодаря станкам Аркрайта население Европы быстро оделось в удобную и практичную одежду из хлопка.
Макклоски объясняет беспрецедентный рывок инноваций изменением общественного мнения сперва в Британии, затем в Нидерландах и остальной Европе. Переориентировкой ценностей с зомбартовских «героев», добывавших богатство шпагой и пистолетом, а также рентой с земли, на «торгашей», к которым, безусловно, относятся упомяные Уатт, Болтон и Аркрайт, а также более поздние Эдисон, Белл, Форд... ...Джобс, Возняк, Брин, Пейдж...
Ранее писал, что эта переоценка- Reassessment, явилась пятой R после предшествовавших ей четырёх R- Reading, Reformation (вот и Макс Вебер тут), Riot, Revolution, явившихся по сути чОрными лебедями. Из совпадения четырёх R выросло пятое. Общество приняло класс изобретателей- предпринимателей- торговцев, поставило их на более высокую ступень, нежели прежний высший класс- аристократию. И началась Промышленная революция, которая привела к Великому обогащению человечества.
Нобелевские лауреаты 2024 года Дарон Аджемоглу и Джеймс Робинсон в книге «Почему одни страны богатые, а другие бедные» причиной называют сформировавшиеся различия в политических и экономических институтах различных обществ. Они их делят на экстрактивные и инклюзивные.
При первых подавляющая часть общества исключена из процесса принятия политических решений и распределения доходов. Отсутствие у широких слоёв общества надёжных гарантий прав собственности и возможности получать доход от своих предприятий ведёт к остановке экономического роста. При инклюзивных напротив в политическую и экономическую жизнь включены максимально широкие слои общества.
А вот почему в одних обществах так, других эдак, авторы толком не объясняют, ссылаясь на периодически прилетавших чОрных лебедей, способствовавших возникновению инклюзивных институтов. Недавно писал, поминая и этих лебедей, что автократия, сопутствующая в подавляющем большинстве случаев экстрактивным институтам, намного более естественна для подавляющего большинства населения, нежели соответствующая инклюзивным институтам демократия.
Прилетавшие именно в Европу чОрные лебеди в виде чумы четырнадцатого века, североамериканских колоний, где не оказалось золота, и колонисты из Британии вынуждены были не грабить, как испанцы, а трудиться, сформировали на Севере Европы и в Северной Америке те самые инклюзивные институты, включающие демократию и либеральную рыночную экономику.
Подробнее «Сцилла с Харибдой и богатство государств».
Нобелевскую премию по экономике в 2025 году получили Джоэль Мокир, Филипп Агьон и Питер Хоуитт. Агьон и Хоуитт переложили концепцию инноваций Йозефа Шумпетера (созидательное разрушение) на язык математики, подтвердив, что в основе современной экономики лежит процесс борьбы нового со старым.
Историк и экономист Мокир показал, какие процессы в Европе позволили примерно с середины второго тысячелетия начать мощный научный и технологический рывок, позволивший догнать и значительно обогнать остальные цивилизации. Все трое показали, «что инновации — не случайный подарок судьбы, а плод непростой работы общества по созданию системы институтов, которые позволяют «приручить» и поддерживать «огонь» нововведений» (С).
Пятьсот с лишним лет назад Европа отставала в развитии наук от Китая, Индии, арабов, даже османов, хотя, справедливости ради, эффективное огнестрельное оружие создали именно в Европе и несколько раньше, веке в четырнадцатом. Почти одновременно с «Декамероном» Боккаччо и декольте при дворе Изабеллы Баварской. Но на Востоке начался застой и откат, вызванный «традиционными ценностями», «духовными скрепами», «преемственностью поколений»... Там возобладала неофобия, а в Европе напротив неофилия.
Другая причина быстрого развития наук и технологий в Европе- её политическая раздробленность, конкуренция между небольшими государствами, в том числе конкуренция за лучшие умы. В Европе давно научились понимать, что восточнее недоступно по сей день: «Самым главным ресурсом является человек. Государству лишь нужно создать основу для расцвета таланта людей» (Маргарет Тэтчер)
И наука в Европе не развивалась сама по себе в отрыве от практики. Ей требовались умельцы, предлагавшие учёным приборы для исследований: часы, микроскоп, термометр, барометр... Также учёные и инженеры вместе с умельцами придумывали и изготавливали разнообразные ценные ништяки, продаваемые потребителям за деньги.
Одним из главных достижений европейской цивилизации стало соединение научной лаборатории с торговой лавкой. Исследовали, изобретали и делали то, что можно выгодно продать. А что не продать, нех и делать.
Подробнее «Как государства богатеют-5».
